Ответ в теме: Когда придет спаситель России

[Волгомер]

В вопросах скорого восстановления в России монархии многие пророки проявляли удивительное единодушие. С таким же единодушием звучат их прогнозы о неминуемой страшной войне, в продолжение которой Господь явит России царя. Восшествие на престол государя они напрямую увязывали с необыкновенным возрождением России, возрождением, прежде всего, духовно-нравственным. Крест обновленной Православной веры воссияет повсюду в небывалом доселе благодатном свете. Именно этот пронизывающий как рентгеновские лучи божественный свет ослепит бесов по всему миру, выхватывая из темноты осатаневших человеческих душ мерзость, грязь и пороки, что вызовет нескрываемый антагонизм мирового зла. В приступе бесноватой одержимости оно будет вовлекать в противостояние с Россией все новые и новые страны. Об этой жуткой войне более чем красноречиво говорил и писал Феофан Полтавский. «В последние времена в России будет монархия. Это вызовет во всем мире враждебную реакцию. Враги поползут на Россию яко прузи (саранча). Разве это война? — вопрошал владыка Феофан, говоря о начавшейся Второй мировой войне. — Вот будет война, когда на Россию весь мир вооружится”. О том, что в самый ответственный момент начавшейся войны, Китай «нанесет удар в спину», вторгшись в пределы России, свидетельствовали старец Виссарион, схиархимандрит Серафим (Тяпочкин), схимонахиня Макария (Артемьева), блаженный Николай Уральский, схииеромонах Феодосий (Кашин), старец Андриан Псково-Печерский и др.
Можно по-разному относиться к приведенным пророчествам, это уже дело каждого конкретного человека. В отрыве от жизненных реалий, от политической обусловленности все это могло бы восприниматься с иронией и усмешками, но слишком уж гладко и лаконично укладываются эти «неудобные» откровения в контекст глобальных политических тенденций, как и слишком явно в последнее время бросаются в глаза попытки сторонних сил искусственно раскачать устоявшийся миропорядок, вывести его из равновесия, лишить той необходимой стабильности, без которой в дальнейшем неминуемо наступает хаос. Тут можно вспомнить и сотни тысяч беженцев, наводнивших Европу, и цепь цветных революций и события в Сирии и Донбасс и постоянные террористическое акты в Европе, Турции, Ираке и сбитый турками российский СУ-24, и толи еще будет. Войны и революции не берутся из ниоткуда, не вспыхивают на пустом месте. Для их продуцирования должны быть созданы определенные предпосылки, подготовлена необходимая конфликтная почва, взрощена враждебная идеологическая или религиозная среда. Создается впечатление, что психику биомасс сегодня умышленно раскачивают, аккумулируют в глобальном мировом пространстве нарастающую напряженность и во всех бедах и конфликтных ситуациях стараются обвинить Россию. Из России ювелирно лепят образ некого зловещего монстра, который угрожает всему миру и самой его системе безопасности, словно кем-то на вершинах мировой политики грубо и коряво вычерчивается будущая граница противостояния, с одной стороны которой православная Россия, сохранившая в недрах своих глубинную апостольскую церковь, с другой — полное прогматизма, неверия, ростовщичества и двойных стандартов мировое сообщество, где вечной ценностью всегда являлась жажда материальных благ, наживы и паразитизма. И нет никаких сомнений в том, что делается это искусственно. Перед серой людской массой разыгрывается спектакль о страшном и непредсказуемом русском медведе, посягающем на целомудрие «безобидных» соседей. И становится как-то не по себе от того, что во всех этих мистических отголосках прошлого начинают обнаруживаться сходные черты с сегодняшней напряженной и слабо предсказуемой действительностью. И, кажется, чем дальше, тем больше становится этих сходных черт, чтобы слишком категорично и безапелляционно отвергать эти неоднозначные послания прошлого.

Вопрос возрождения в России монархии – это, прежде всего, вопрос веры народной. Сама сущность монархии выкристализовывалась в рамках сугубо духовных, сама церковь стояла у ее истоков. Ведь царя создавала и помазывала на царство именно церковь, как институт божественной миссии на земле, как орган морального и нравственного контроля. А значит вопросы божественного бытия и монархии во многом созвучны. В этом смысле царь – не просто служитель народа, а служитель и покровитель православия. В этом находит выражение промыслительность вышних сил, в этом глубинный философский смысл религиозной миссии России и русского народа, который издревле был поборником правды, искал Царства Божия и находил его в живом общении с Богом. Вопрос лишь в том, во что за десятилетия тотальной пропаганды безбожия и духовного нигилизма превратился народ? Достойны ли нынешние присные избранника Божия, готовы ли современные люди принять божественный промысел, чтобы последовать за своим пастырем тернистым миссионерским путем? Сказать сейчас сложно. Однозначно лишь то, что в среде моральной и нравственной деградации общества возвращение России к монархии, как к институту сугубо духовному невозможно без всеобъемлющего обращения заблудшей народной души к церкви, без очищения от мерзостей западной садомитской культуры, без соборного покаяния в предательстве помазанника Божия Николай II, в попустительстве бесовской власти в России.
С пугающей обыденностью звучат в пророчествах старцев слова о грядущей войне, которая будет попущена Господом в «последние времена» как средство очищения от мерзостей этого мира. Можно было бы все эти пессимистические прогнозы свести к очередной страшилке вроде несостоявшегося конца света 2012 года. Но пугает в них не столько содержание, сколько множество совпадений, которые так или иначе сводятся к одному, нить к нити сплетаются между собой в одну тесьму, которая уводит нас к ключевому и поворотному в истории России и всего мира событию так, что у любого неравнодушного читателя возникает закономерный вопрос: как скоро все это произойдет, когда по неразумению своему человечество переступит эту незримую черту Апокалипсиса? И тут стоит отметить, что косвенные указания на время их наступления все же имеются. О них красноречиво свидетельствуют высказывания некоторых угодников Божиих. Так, в 1997 году протоирей Николай Гурьянов предрекал, что после Ельцина придет к власти военный в пагонах, после которого, по мнению старца, и будет царь православный. Незадолго до своей кончины Схиархимандрит Иона (Игнатенко) предсказывал начало в одной небольшой стране, которая меньше чем Россия серьезных потрясений, которые продлятся два года, с 2014 по 2016 и закончатся большой войной, после чего будет русский царь. Как предрекал Иона, первая Пасха будет кровавой, вторая голодной, а третья победной. И, наконец, святому Василию Блаженному, жившему в 15-16 веках, приписывают пророчество о том, что царская власть в России падет и народ проживет без царя целый век. Как видим, все эти предначертания разными логическими путями подводят нас к мысли о том, что мы стоим в преддверии описываемых старцами «последних времен». Однако мы имеем лишь косвенные и относительно расплывчатые указания без каких-либо конкретных сроков и дат. И тут, казалось бы, мы беспомощно упираемся в непроницаемую грань бытия, которая метафорически воспринимается как граница настоящего и будущего и которая таит в себе непостижимые тайны грядущего. Но так ли уж непроницаема эта таинственная грань времен?
Обращаясь к 12 главе Откровения мы находим в ней описание некоего звездного явления, имеющего в традиционном понимании богословов весьма отвлеченно-аллигорический смысл:
«И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения… И родила она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его» (Откр. 12:1,2,5).
Разъясняя небесное знамение, святой Андрей Кесарийский, живший в 6-7 веках, и толкования которого служили и служат для многих ориентиром для духовного понимания Апокалипсиса, подразумевал под «женою, облеченною в солнце», Святую Церковь, одеждою для которой служит свет, а золотом и драгоценными блестящими камнями — лучшие и светлейшие звезды. При этом под луною он разумел веру очищаемых и освобождаемых крещением от тления. Под рождаемым же дитем мужского пола Андрей Кесарийский понимал духовное рождение Христа в каждом из нас. Тут стоит отметить, что из мрачной глубины веков соотносить фантасмагоричные сюжеты Откровения с недоступными для понимания картинами будущего было не так-то просто. Вероятно, по этой причине интерпретации Андрея Кесарийского далеки от предметного и буквального и в них преобладает отвлеченно-аллегорический смысл. Сложные для понимания, наполненные символических картин и божественных видений образы Апокалипсиса, с трудом поддаются пониманию и в наши дни.