Почему История Петра I не была написана в 18 веке. Откуда у русского реформатора немецкие корни. Таинственный сын Фридриха, о котором молчит история. Как в Петергофе был установлен памятник Великому Курфюрсту, а в Берлине памятник Петру I. Откуда на гербе Романовых львиные головы и прусский грифон. Про Петергоф, Шарлоттенбург и янтарную комнату. Забытые короны Петра Великого. Почему о детстве Петра остались только легендарные сказания. Обучение царевича, или как пьяный учитель научил Петра не тому языку. Почему царицу Наталью называли мачехой Петра, считали родной матерью Ивана. Как Софья Алексеевна стала Софьей Шарлоттой, а царица Наталья безродной Нарышкиной. Почему историки гробницу Софьи потеряли. Кто и с какой целью создавал масонскую ложу. Раскрытие тайны Гороскопа Петра Великого.
1
В истории много белых пятен и нелепых нестыковок. Но феномен Петра I стоит здесь особняком. Особенно тускло освещены первые 28 лет его жизни. Даже само происхождение Петра I не столь очевидно, как кажется на первый взгляд. Явный антироссийский акцент его политики, неприятие православных традиций и разрушение многовекового уклада русского общества не имеют однозначного объяснения. Ведь на то он и царь, чтобы отстаивать древние русские ценности. На то он и Государь-батюшка, чтобы оберегать свой народ. На то он и помазанник божий, чтобы защищать православие. А Петр ненавидел не только Россию, не только своих подданных, но и собственных венценосных предшественников. В народе ходили упорные слухи о нерусском происхождении Петра. Его называли Антихристом, немецким подкидышем. Разница между царем Алексеем и его сыном был столь разительна, что подозрения на нерусское происхождение Петра возникали у многих историков. Тем более официальная версия происхождения Петра была слишком неубедительна. Она оставляла и оставляет больше вопросов, чем ответов. Многие исследователи пытались приоткрыть завесу странной недоговоренности о петровском феномене. Однако все эти попытки моментально попадали под строжайшее табу правящего дома Романовых. Феномен Петра так и остался неразгаданным.
Непостижимым образом, до середины 19-ого века не было издано ни одного труда с полной историографией Петра Первого. Первым, кто решил издать полную научно-историческую биографию Петра, был уже упомянутый нами замечательный русский историк Николай Герасимович Устрялов. Во Введении к своему труду «История царствования Петра Великого» он подробно излагает, почему до сих пор (середина 19-ого века)научная работа по истории Петра Великого отсутствует. Вот как начиналась эта детективная история. Согласно Устрялову, еще в 1711 году Петр загорелся желанием получить историю своего царствования и поручил сию почетную миссию переводчику Посольского Приказа Венедикту Шилингу. Последнему были предоставлены все необходимые материалы и архивы, но… труд так и не вышел всвет, ни единого листа рукописи не сохранилось. Далее еще загадочнее: «Русский Царь имел полное право гордиться своими подвигами и желать передать потомству память своих дел в истинном, безукрашенном виде. Мысль его взялись исполнить Феофан Прокопович, епископ Псковской, и учитель царевича Алексея Петровича, барон Гюйсен. Тому и другому сообщены были официальные материалы, как видно из сочинения Феофана, и как еще более свидетельствует собственноручная записка Государя 1714 года, сохранившаяся в кабинетных делах его:«Журналы все отдать Гизену» (1).
Казалось бы, теперь История Петра I выйдет, наконец, в свет. Но не тут-то было: «Искусный проповедник, ученый богослов,Феофан был вовсе не историк.… От того, описывая сражения он впадал в неизбежные ошибки; притом же работал с очевидной поспешностью, на скорую руку, делал пропуски,которые хотел дополнить впоследствии…»(1). Как мы видим, выбор Петра был неудачным: Феофан не был историком и ничегошеньки не понимал. Труд Гюйсена тоже оказался не удовлетворительным и не вышел в свет: «Барон Гюйсен, имея в руках подлинные журналы походов и путешествий, ограничился выписками из них до 1715года, без всякой связи, впутывая в исторические события многия мелочи и дела посторонния»(1).
Пока, мягко говоря, все выглядит весьма странно. Петр жаждет увидеть заветную Историю, поручает написание различным историкам, дает им полный карт-бланш на пользование архивами, но… проходят годы, а Истории как не было, так и нет. Пришлось несчастному царю самому браться за дело: «Недовольный слабым трудом Феофана и Гюйсена, Петр решился сам быть историком своего царствования… Мысль о гистории занимала его и на одре смертном!». (1) Как мы видим, за дело взялся сам Петр, но завершить начинание не удалось. Так и помер в глубокой печали от сего недоразумения.
Последняя неудачная попытка написания прижизненной истории дел Петровых была предпринята царским секретаремМакаровым:«Исполнение столь огромнаго предприятия было однако не по силам Макарова, опытного, искуснаго чиновника, но не писателя, не историка… Составленная им история приняла вид дневника или журнала военных действий и царских походов, журнала несвязного, не полнаго, не редко мелочнаго в подробностях, со многими пропусками, с нескладным описанием битв, иеще менее удачным изображением дел внутренних, оставленных почти без внимания…Года в четыре кончил Макаров свою гисторию и представил ее Императору в Преображенском, Петр, разрешив недоумение своего секретаря, с свойственным ему жаром и вниманием прочитал все сочинение с пером в руке, и не оставил в нем ни одной страницы неисправленною.… Эта первичная редакция была переписана и вторично предоставлена Государю в С.-Петербурге. Он остался недоволен и второю редакцию, ни третьей, ни даже четвертой:все они имели одну участь с первою… Не многия места работы Макарова уцелели; все важное, главное принадлежит самому Петру, тем более, что и статьи, оставленные им без изменения, выписаны редактором из его же черновых бумаг» (1).
Как мы видим, все, что осталось от Макарова –это небольшие отрывки, полностью отредактированные неким редактором, якобы по бумагам самого Петра. Тем не менее, это единственный источник по истории и жизни Петра,написанный при его жизни. Но даже с изданием сего долгожданного произведения совсем не торопились: «Следовательно на это сочинение мы имеем право смотреть, как на труд самого Петра, и не можем не удивляться странной небрежности историографа Щербатова, который, издавая его в свет в 1770 году, по воле императрицы Екатерины II, дал ему вовсе не соответствующее заглавие: Журнал или поденная записка Петра Великаго с 1698 года даже до заключения Нейштадского мира, упомянув, что он сочинен при кабинете Государя и правлен его собственной рукою, но не объяснив, в чем состояли эти исправления, кто занимался собранием материалов, откуда они заимствованы и в какой степени заслуживают вероятия» (1).
Итого, ЕДИНСТВЕННЫМ прижизненным трудом по историографии Петра I является многократно редактированный документЩербатова, впервые представленный на суд общественности в 1770 году. «Журнал или поденная записка Петра Великаго с 1698 года даже до заключения Нейштадского мира» сегодня выдается за, якобы, собственноручно написанный дневник Петра Великого, совместно с Макаровым. Но, даже Устрялов удивлялся такому странному и весьма сомнительному отношению к этому документу,ибо никаких доказательств участия Петра, или Макарова в составлении сего Журнала не имеется. Откуда мы можем знать, что правки в текст Макарова вносились редактором по неким замечаниям Петра? Если бы Макаров действительно написал сей журнал, а Петр его исправил, то почему случилась такая задержка с изданием?! Уж, наверное, издали бы при жизни Петра в красочном золоченом переплете, с учетом всех царских правок и указаний. Радуйся Великий Император, вот тебе заветная Гистория. Однако, Петру порадоваться так и не пришлось. Первые издания появились лишь во времена немки Екатерины Второй, через 45 лет после смерти самого Петра. Почему же такая неторопливость?!
Но даже это издание Щербатова вызывало больше вопросов, чем ответов: «От того издание в свет столь важного труда Петрова, о котором думал он даже на смертном одре, осталось в свое время не замеченным; да и теперь известен он без сомнения не многим; историки ссылались на него с недоверчивостью и частью оспаривали его указания, полагая, что имеют дело с неученым и небрежным Щербатовым»(1). Вот такие странные вещи мы наблюдаем. Изданный Щербатовым в 1770 году Журнал остался не замеченным, ибо даже во времена Н.Г.Устрялова многие историки считали сей труд фальшивкой самого Щербатова. Поэтому единственный прижизненный труд по истории Петра – есть очевидная подделка, о чем прекрасно знали многие историки еще во времена Н.Г. Устрялова. Важно отметить, что само описание этого Журнала начинается почему-то с 1698 года, а не с 1682, когда, согласно ТИ, Петрстал царем. По нашей Реконструкции в этом ничего удивительного нет. Петр действительно стал царем только в 1698 году, о чем мы очень подробно поговорим в дальнейшем.
А как же быть с описанием жизни Великого Реформатора до 1698 года? Этот пробел решила исправить дражайшая супруга Петра – Екатерина I: «С этой целью,тотчас по восшествии на престол, она вызвала из ссылки барона Шафирова, который немало участвовал в составлении гистории,и поручила ему описать прежде всего жизнь и деяния Петра, от рождения до начала Шведской войны. Шафирову открыты были материалы, назначены помощники, отведен особый дом; но едва ли охотно принялся он за дело, выхлопотал себе место президента Коммерцколлегии, пустился в торговые спекуляции и не написал, кажется, ни строки; по крайней мере в архивах нет и следов его работы» (1). Вот такие несуразицы нам предлагает ТИ: Петрстрастно желал издать Историю своего царствования, нанимал многих историков, а они… не справились – История написана не была. По причине страшной безграмотности петровских историков, которые и историками то не были.…Тогда исправить ситуацию берется Екатерина I, и с этой целью вызывает опального Шафирова. Последнему опять даются средства, открываются все архивы, а он… не написал ни строки. Токмо поэтому мы и не имеем о Петре никаких достоверных исторических трудов. Ну, вот так получилось, случайно – просто не повезло с историками. Для себя откладываем, что если о петровских деяниях после 1698года сохранился весьма сомнительный Журнал позднего издания Щербатова, то о жизни Петра до 1698 года не сохранилось ни одного цельного исторического труда в исполнении современников. Пока сплошные загадки. Продолжим изучение других исторических произведений о славном Государе.
«Посмерти Екатерины I никто уже не думал о Гистории Свейской войны: повелением императрицы начисто переписанная с последней редакции и подготовленная к печати, она оставалась не изданной более 40 лет. Еще менее заботились об исполнении предсмертного желания Петрова, составить полную историю его царствования:при внуке его все были заняты интригами дворских партий; девизом царствования Анны было: Petrus magnus, Anna maior» (1). Странным образом, о желании Петра написать Историю своего царствования все разом позабыли. О величайшем Преобразователе и Светоче Просвещения никто из его современников и ближайших родственников вспоминать не хотел.
Следующим, кто решил исправить этот пробел и исполнить, наконец, волю Петрову, выступила его дочь Елизавета. Новый «историк» тут же сыскался и исполнил волю Императрицы. Аккуратв год восшествия на престол, придворный служащий Петр Никифорович Крекшин поднес дочери заветную историю о её великом отце: «Краткое описание блаженных дел великаго государя Императора, Петра Великаго, Самодержца Всероссийскаго, собранное через недостойный труд последнейшаго раба, Крекшина дворянина Великаго Новгорода». Откуда же взялась сия история? Существует легенда, якобы Крекшин был современником Петра и уже двадцать лет, как писал сию историю. Но не издал. А как раз к 1742 году по запросу Елизаветы Петровны закончил. Но когда нетерпеливые читатели открыли первые страницы сего труда, так сразу и закрыли. Данная книга сразу вызвала бурю негодования тех, кто был современником Петра и помнил, как было дело на самом деле. Явные фальсификации событий и откровенная ложь возмутили даже понимающих придворных. Николай Васильевич Татищев так отозвался о сем авторе: «Новгородский баснословец Крекшин…. Свое незнание в истории многими обстоятельствы обличил». С Татищевым вполне согласен Н.Г.Устрялов: «Этотприговор строгий, но справедливый, вполне заслужил Крекшин и своею историеюПетра. Невежество в событиях, суеверие, вымыслы, встречаются на каждой странице: он слагал предсказания, выдумывал речи, изобретал факты. Трудно вообразить, чтобы можно было так безсовестно обманывать современников и потомство, как обманывал Крекшин» (1). Поэтому свидетельства «последнейшаго раба Петрова» Крекшина можно рассматривать как заказной придворный фарс. Неболее. Первый русский историк Татищев не был клоуном, он прекрасно понимал, что писать ПРАВДУ о Петре Первом было НЕЛЬЗЯ, но и писать неправду не хотел. Не хотел и другим не позволял. Именно поэтому Татищев не написал по истории Петра НИ СЛОВА, хотя казалось бы…
Написание Истории Петра решили отодвинуть еще на двадцать лет. Дабы ненужных вопросов очевидцев не возникало.Когда, наконец, все современники петровских событий померли, Елизавета решилась заново издать Историю. Для этого привлекли французского писателя Вольтера: «Сообщили ему материалы, извлеченные из архивов, частию в подлиннике,частию в переводах Тауберта, Миллера, Штелина, послали многоценную коллекцию Русских медалей, дорогие меха, и ровно через год (в 1761), вместо ожидаемой полной и подробной Истории Петра,получили от него в одной небольшой книге: Histoire de I`Empirede Russie sous Pierre le Grand, par l`auteur de l`histoire de Charles XII, сочинение слабое, безцветное, столь жене удовлетворительное в смысле истории империи, как и в смысле жизнеописания Императора, наполненное всякого рода ошибками, ложными умствованиями, и во многих местах несогласное с доставленными автору документами. Изумленный Шувалов спрашивал автора, почему не воспользовался он сообщенными ему материалами, не поместил многих подробностей и для чего исковеркал почти все имена собственныя? Вольтер отвечал: «я не привык слепо списывать со всего, что мне присылают; у меня есть свой взгляд и свои достоверные материалы: что же касается до упрека в искажении имен собственных, то кажется, его делает мне какой-нибудь Немец» (1). Почему Вольтер так гневно отзывается о неких Немцах?Да потому что именно с 1761 года и начинается усиленное составление русской истории немецкими «русскими» историками Байером, Таубертом и Миллером. К этому времени почти все очевидцы петровских событий померли, вместе с любителем историческойправды Татищевым. Теперь можно было ваять о Петре все, что душе угодно.Главное, чтобы было красиво и безопасно. Для пущей безопасности и пригласили французского виртуоза пера Вольтера. Но романовские фальсификаторы тут сильно просчитались. Французский писатель Вольтер, несмотря на большой гонорар и любезно предоставленные Миллером «правильные» документы, писать по ним отказался. У него были свои документы, в корне противоречащие немецким фальшивкам. Более того, сами взгляды на историю серьезно отличались,… Книга Вольтера на русском языке издана не была и сразу попала под запрет. Так боролись с правдой о Петре I миллеровские фальсификаторы. Составление полной Истории Петра Первого решили не форсировать и отодвинуть ещё на более поздний срок. А пока в 18 веке, решили просто ее не затрагивать. Так легло на сей период молчаливое табу.
Таким образом, полной истории Петра написанной его современниками просто не существует. Если какой-нибудь современный преподаватель истории скажет Вам, что о Петре I известно все – НЕ ВЕРЬТЕ! О ПЕТРЕ ПЕРВОМ ДОСКОНАЛЬНО НЕ ИЗВЕСТНО НИЧЕГО, по крайней мере, ПОЛНОЙ ИСТОРИИ ПЕТРА ПЕРВОГО ДО СЕРЕДИНЫ19 века НЕ СУЩЕСТВОВАЛО.
Помимо отсутствия полной Истории петровского времени,жесточайшей цензуре подверглись ВСЕ другие документы по данному периоду. Почти все русские документы были уничтожены. С иноземными источниками у романовских историков было больше проблем. Уничтожить все изданные в Европе произведения было не возможно. Ограничились полным запретом их в России. Тому пример:«Состояние России при нынешнем царе» Д. Перри (1717), «Преображенная Россия» Ф.Х. Вебера (1725), «Похвальное слово царю Петру I» Фонтенеля (1727), «ИсторияПетра Великого» Александра Гордона, «Путешествия через Московию» К. де Бруина(1725), «Путешествия» О. Де ла Моттрея (1727), «Записки о царствовании Петра Великого…» Ж. Руссе де Мисси (1725–1726), «История Петра Первого, прозванного Великим» Е. Мовийона (1742), рукописные «Рассуждения о состоянии России при Петре I» И. Г. Фоккеродта (1737), Воспоминания П.-Ф. Бюше. Порой от документа оставалось только название, зачастую серьезно подправленное.
Чего стоит история Записок Патрика Гордона, которые были почти полностью утеряны. И утеряны не в седой древности, а в 19-ом веке! «Сокровище неоцененное, материал по преимуществу исторический, не уступающий никакому акту в достоверности, исполненный множества любопытнейших подробностей! Он тем более важен, что о царствовании Петра до 1700 года сохранились скудные известия в другихисточниках» (1). Так описывал Записки Патрика Гордона Н.Г. Устрялов.Этот документ действительно уникальнейший источник, тем более странно, почему романовские историки его не уберегли. Мы разберем его очень подробно чуть позже. Вернее те жалкие остатки, которые до нас дошли. Дошли благодаря историческому подвигу честных историков 19-ого века. Тем не менее, большая часть сего драгоценного труда была уничтожена:«К величайшему сожалению, в настоящем виде, в дневнике Гордона не достает многих тетрадей, неизвестно куда утратившихся» (1).
Сам Н.Г.Устрялов пользовался в своей работе немецким переводом Гордона доктора Поссельта (1849-1852). Фактически, от Шеститомника оригинального дневника П.Гордона в 19 веке сохранилось только три тома, и те за границей. И оригинал этого документа был утерян ни где ни будь, а именно в России! Оригинал Записок Гордона теряется после того, как в 1737 году граф А.С. Строганов выкупил оригинал у внука Патрика Гордона и передал историку Миллеру, для Архива. На этом все дальше упоминания сего документа обрываются. И подобная практика уничтожения важнейших исторических памятников (летописей, дневников,исторических трудов) активно проводилась немецкими романовскими историками на протяжении многих десятилетий! Не удивительно, что о петровском времени почти ничего не сохранилось. Немцы отрабатывали свои гонорары с полным рачением и свято хранили Великую тайну о Великом Петре.
Строжайшая цензура по отношению ко всем историческим изысканиям продолжалась и в 19 веке.Так труд самого Н.Г.Устрялова, который является первой научной историографией Петра I, подвергся жесточайшей цензуре. От 10-титомникасохранились только отдельные отрывки от 4-х томов! Последний раз это фундаментальное исследование о Петре I (1, 2, 3 т, часть 4-ого т, 6 т) в урезанном варианте издавалось только в 1863 году! Сегодня оно фактически утеряно и сохранилось только в антикварных коллекциях. Такая же участь постигла труд И.И.Голикова «Деяния Петра Великого», который не переиздавался с позапрошлого века! Записки сподвижника и личного токаря Петра I А.К. Нартова “Достоверные повествования и речи Петра Великого» были впервые вскрыты и изданы лишь в 1819 году. При этом мизерным тиражом в малоизвестном журнале «Сын Отечества». Но даже то издание подверглось невиданной правке, когда от 162 повествований было опубликовано лишь 74. Больше это произведение не переиздавалось, оригинал безвозвратно утерян.
Сегодня Романовых уже нет, цензура почти отсутствует.А тайна Петра I и его феномена так и остаются неразгаданными. Чего же боялись романовские фальсификаторы? О какой страшной тайне молчали историки прошлого? Давайте попробуем разобраться в этом интереснейшем вопросе в рамках нашей Реконструкции.
